Ноябрянин Владимир Федотов рассказал о своем участии в специальной военной операции
Не так давно инструктор по труду двенадцатой школы Владимир Федотов вернулся из зоны специальной военной операции. Туда он пошел добровольцем. На передовой, в окопах и блиндажах, провел более полугода. В Ноябрьске защитника Отечества встречали родные и коллеги. Чуть позже с ним пообщался и корреспондент «СВ».
Я хотел понять, что побудило этого далеко не молодого человека добровольно уйти воевать. Его семья, дети и внуки живут здесь – в достатке и безопасности. На Украине и в Донбассе у него нет родственников, которых необходимо было защищать. Материальный аспект тоже напрочь отпадает: в школе у Федотова была вполне достойная зарплата. И все же мужчина ушел на войну. Как и сотни тысяч других русских мужиков, которые сегодня в окопах под Марьинкой и Белогоровкой, под Работино и Угледаром бьются с мировым злом.
Десантная закалка
Герой нашего рассказа родом с Воронежской области. В Ноябрьск приехал ребенком – еще в 1980 году, вместе с родителями. Окончил здесь вторую школу, был призван в армию. Служил в разведывательно-десантном батальоне 31-й танковой дивизии, дислоцировавшейся в Чехословакии – элита Вооруженных сил Советского Союза. Отслужив срочную, поступил в школу прапорщиков, а по окончании вернулся в родную часть старшиной роты. Имел отличную боевую подготовку, 141 прыжок с парашютом.
В общей сложности Владимир отдал армии шесть лет. Потом Советский Союз начал рушиться, элитную воинскую часть вывели из Чехословакии и разместили в чистом поле под Нижним Новгородом. Военнослужащие и их семьи жили в палатках и не имели никаких перспектив. Федотову, планировавшему надолго связать свою жизнь с армией, пришлось уволиться и вернуться в Ноябрьск: нужно было кормить семью и получить хоть какую-то крышу, которая была бы прочнее палаточного брезента.
Был 1990-й год. СССР доживал последние месяцы. В магазинах зияли пустые полки, по телевизору воодушевленно хаяли Советскую Армию, «тоталитарный режим» и восхваляли долгожданную «демократию». А семья Федотовых, как и миллионы других семей, просто пыталась выжить. Кем только не довелось поработать в те годы! И дворником, и плотником, и мотористом, и трактористом. Потом судьба свела Владимира с его бывшим учителем Игорем Гусаровым. Он уже был директором 12-й школы и позвал Федотова к себе учителем труда.
- Да я с детьми как-то не…
- Вот и попробуй. А мы поможем, научим.
Гусаров и правда многому научил своего подопечного, открыл секреты педагогического мастерства. Позже Федотов получил и профильное образование. Когда в 12-й школе начали создавать кадетские классы под эгидой городского военкомата, всю их работу курировал Владимир Васильевич.
- Учил детей военному делу, ездил с ними в лагерь на базе Курганского пограничного института ФСБ, возил в Москву, Санкт-Петербург. Всего у меня было шесть выпусков кадет. Потом в городе сменился военком, ему все это оказалось не нужно, и классы пришлось расформировать, - с грустью вспоминает собеседник.
Я должен быть там
Когда началась специальная военная операция, на фронт ушли и бывшие воспитанники Федотова, выпускники его кадетских классов. Кто-то добровольцем, кто-то был мобилизован. Многих он провожал лично. Кто-то потом вернулся домой «грузом 200». Когда в стране была объявлена частичная мобилизация, сам ждал повестку. Но она так и не пришла. Видимо, сказался возраст: герою нашего рассказа все-таки уже далеко за пятьдесят. Сидеть дома в то время, когда на фронте гибнут твои воспитанники, ребята, которых сам учил защищать Родину до последнего вздоха, у гвардии прапорщика воздушно-десантных войск не было никаких сил.
- Прости, я не могу. Я должен быть там, - сказал он жене и подал документы в военкомат.
Медкомиссия признала Федотова годным, и в ноябре 2022 года он был направлен в легендарную 76-ю Псковскую гвардейскую десантно-штурмовую дивизию. А в декабре уже оказался в районе города Счастье Луганской народной республики. Там, прямо в лесополосе, формировали новые батальоны, и новоиспеченный старшина роты гвардии прапорщик Федотов практически с нуля занялся комплектацией своего подразделения. Набирал личный состав, получал вооружение, продовольствие, инвентарь. В роте только командир был кадровым военным. Остальные – либо мобилизованные, либо добровольцы. Некоторые до этого вообще оружия не держали. Как когда-то своих кадетов, терпеливо и настойчиво, Федотов обучал их военному делу.
- Нас расквартировали в лесу, под открытым небом. Сами рыли окопы, строили блиндажи, землянки. В них и жили. Поначалу многого не хватало. Что-то покупали за свои деньги, но больше дарили добрые люди, - вспоминает собеседник.
Очень помогали земляки: знакомые, семья, коллектив 12-й школы. Регулярно присылали продукты, теплую одежду, инструменты, лекарства. Федотов постоянно был на связи с директором школы Ириной Ращупкиной. Председатель регионального Союза десантников Юрий Хлюстов сам приезжал в их подразделение с грузами гуманитарки. Родная сестра закупила комплект раций, которые враг не мог прослушать. Самый заметный подарок – походная баня с настоящей парилкой. Его по достоинству оценил не только личный состав роты, но и военнослужащие из соседних подразделений.
Директор, он же – Батя
Между тем, в конце декабря десантно-штурмовая рота, в которой служил гвардии прапорщик Федотов, уже вела ожесточенные бои под Кременной. Подразделению доставались самые горячие участки фронта. Задачей десантников было выбить врага с позиции, закрепиться там и после короткой передышки идти дальше, вперед. Часто это удавалось с большим трудом и ценой немалых потерь. Неделями бойцы могли держать оборону. За ротой закреплялся участок фронта шириной сто метров. Для врага, что бы он там не предпринимал, этот клочок земли всегда оставался неприступным.
У Федотова был позывной «Директор», но чаще бойцы называли его Батя или дядя Вова. В роте он был самый старший по возрасту. Однополчане своего старшину уважали и, как могли, берегли. А он перед боем отдавал ребятам свои магазины с патронами.
– Моя задача как старшины роты была обеспечить личный состав всем необходимым: вооружением, боеприпасами, продовольствием, экипировкой, обустроить их быт, - рассказывает собеседник. – В принципе, то же, что я делал, когда служил в Чехословакии. Правда там не нужно было эвакуировать раненых и забирать погибших. А здесь это сразу вошло в мои обязанности.
От передовой до «точки сброса» - места, куда могла подъехать санитарная машина, было не менее полукилометра. Все это расстояние Батя, взяв в помощь еще одного бойца, тащил на носилках пораженных осколками сослуживцев. Вкалывали им обезболивающее, иногда жгутами останавливали кровь и – вперед, по разбитому полю, под постоянными обстрелами врага.
- Самые коварные мины были польского производства – «польки». Когда она летит, ее вообще не слышно. Только когда взрывается, - поясняет гвардии прапорщик.
Иногда, чтобы забрать убитых товарищей, приходилось копать траншеи в земле. По-другому добраться до них было невозможно из-за непрекращающихся обстрелов.
- Над нами постоянно висела «птичка». Враг видел нас как на ладони и методично забрасывал минами, - вспоминает «Дядя Вова».
В роте, помимо Федотова, было еще двое парней из Ноябрьска. Один из них – Тимур Гатиятуллин – геройски погиб в феврале. Второй – Александр Ваймер – был тяжело ранен, но по-прежнему в строю.
Фото с телефона
В конце мая этого года у гвардии прапорщика Федотова закончился контракт, и, переслужив около месяца сверх указанного срока, он убыл в расположение 76-й дивизии во Псков. Там был уволен в запас по возрасту и снова стал гражданским.
В сентябре, отдохнув и восстановившись после контузии, Федотов прибыл в Ноябрьск.
- Вот, как и обещал, вернулся живым и здоровым, - доложил он встречавшим его родным, главе города Алексею Романову, председателю местной Думы и по совместительству директору 12-й школы Ирине Ращупкиной.
- Вы не представляете, как мы ждали Владимира Васильевича, как переживали за него, - поделилась со мной Ирина Владимировна.
Сейчас инструктор по труду уже вернулся к своей прежней работе, чувствует себя нормально, только после контузии оглох на одно ухо. Участник спецоперации часто вспоминает своих сослуживцев. С большим уважением – ротного («вот такой вот мужик, настоящий русский офицер!»), с большой болью – тех, кто погиб. В свободное время пересматривает на телефоне немногочисленные фронтовые кадры. На них – улыбающиеся парни в касках и бронежилетах, еще все живые. И он сам – в десантной тельняшке, с окладистой седой бородой.
Когда Владимир Васильевич показывал мне эти фото, в его глазах стояли слезы. И я понял, почему старый солдат не мог не пойти воевать. И пошел бы еще раз, если бы Родина позвала.
Фото из личного архива Владимира Федотова.
